Для тех, кто читал "Москва-Петушки" Венедикта Ерофеева и помнит:
... А "Зверобой" стоит 2.62. Это и дети знают. Отчего Пушкин умер, они еще не знают, а это - уже знают...
...а
потом, когда они узнали, отчего умер
Пушкин, я дал им почитать "Соловьиный
сад", поэму Александра Блока...там в центре поэмы
лирический персонаж, уволенный с
работы за пьянку, блядки и прогулы...Очень своевременная
книга, - сказал, - вы прочтете ее с
большой пользой для себя.
Ну так вот:
Оставьте ваши занятия. Остановитесь вместе со мной, и почтим минутой
молчания то, что невыразимо. Если есть у вас под рукой какой-нибудь
завалящий гудок - нажмите на этот гудок.
Так. Я тоже останавливаюсь. Ровно минуту, мутно глядя в вокзальные часы...
И нарушает эту тишину лишь сиплый женский бас, льющийся из ни откуда:
- Внимание! в 8 часов 16 минут из четвертого тупика отправится поезд до
Петушков. Остановки: Серп и Молот, Чухлинка, Реутово, Железнодорожная,
далее по всем пунктам, кроме Есино.
Ну, вот и все. Минута истекла. Теперь вы все, конечно, набрасываетесь на меня с вопросами:
- Что это такое за станция Петушки? И при чем тут АС Пушкин?
Вот вы, я просто уверен, вы все знаете, что
Под небом голубым есть город золотой.
С пpозpачными воротами и яркою звездой.
А в городе том - сад, все травы, да цветы.
Гуляют там животные невиданной красы.
Так описывал Гребенщиков то, что Блок называл «Соловьиный сад». А Веничка Ерофеев это называл Петушками.
Петушки - это место, где не умолкают птицы ни днем ни ночью, где ни
зимой, ни летом не отцветает жасмин. Первородный грех - может, он и был -
там никого не тяготит. Там даже у тех, кто не просыхает по неделям,
взгляд бездонен и ясен.
Александр Сергеевич тоже был не дурак в тех садах шляться с бабами по имени Муза:
Вдруг изменилось все кругом,
И вот она в саду моем
Явилась барышней уездной.
И «баловаться» там с этой барышней:
С утра до вечера в немой тени дубов
Прилежно я внимал урокам девы тайной,
И, радуя меня наградою случайной,
Откинув локоны от милого чела,
Сама из рук моих свирель она брала.
Тростник был оживлен божественным дыханьем
И сердце наполнял святым очарованьем.
Ну разве можно такое детям читать? Это же порнография! – молвила бы
пожилая мадам с гнездом на голове в виде прически из районного отдела
образования. Но тогда Блок зоофил что ли? Любитель соловьев?
Вдоль прохладной дороги, меж лилий,
Однозвучно запели ручьи,
Сладкой песнью меня оглушили,
Взяли душу мою соловьи.
Чуждый край незнакомого счастья
Мне открыли объятия те,
И звенели, спадая, запястья
Громче, чем в моей нищей мечте.
Блок в своем райском саду, как образе Эдемского сада, рая земного,
манящей мечты и эгоистичного жизненного пути, забыл про осла, который
есть товарищ его в мире бренном, земном, камянистом:
Опьяненный вином золотистым,
Золотым опаленный огнем,
Я забыл о пути каменистом,
О товарище бедном моем.
Ну а Пушкин, выходит, забыл про жену Наталью Николаевну. А в семье его
уже устали ждать. Возвращается он такой из внутренней "командировки" в
земной, реальный Питер и...
Где же дом? - И скользящей ногою
Споткаюсь о брошенный лом,
Тяжкий, ржавый, под черной скалою
Затянувшийся мокрым песком...
Размахнувшись движеньем знакомым
(Или все еще это во сне?),
Я ударил заржавленным ломом
По слоистому камню на дне...
И оттуда, где серые спруты
Покачнулись в лазурной щели,
Закарабкался краб всполохнутый
И присел на песчаной мели.
Я подвинулся, - он приподнялся,
Широко разевая клешни,
Но сейчас же с другим повстречался,
Подрались и пропали они...
А с тропинки, протоптанной мною,
Там, где хижина прежде была,
Стал спускаться рабочий с киркою,
Погоняя чужого осла.
И он тут такой Дантесу: Дуэль! Пиф-паф и «наше все» все…
Можно сказать, что погиб поэт! — невольник чести,- от шляния днями и
ночами к станции Петушки где ждала его на вокзальном перроне девушка с
глазами белого цвета, эта любимейшая из потаскух, эта белобрысая
дьяволица … и этот белесый взгляд, в котором нет ни совести, ни стыда...
А дома жена, дети, мусор надо вынести, кран течет, хлеба купи…
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде... и убит!
Вот только не известно как и чем добирались в свои сады Пушкин, Блок и
др. И был ли для них сложен этот путь? А герой Венички Ерофеева ехал туда на
алкоголе. И путь свой описал. И конец подобного алко трипа тоже.
А собранные урожаи в садах у всех дивные.
А в небе голубом горит одна звезда.
Она твоя, о, ангел мой, она твоя всегда.
Кто любит тот любим, кто светел тот и свят
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.
Кто входит в дом счастья через дверь удовольствий, тот обыкновенно выходит через дверь страданий. Блез Паскаль.